И конечно там Рай, и конечно тут Ад (Чиж & Со)

КАК ПОСТУПАЕТ ОБЫЧНЫЙ ВРАЧ, ЗАБОЛЕВШИЙ ЧЕМ-ТО БОЛЕЕ СЕРЬЕЗНЫМ, ЧЕМ ПНЕВМОНИЯ? ОН ОБРАЩАЕТСЯ К СВОИМ КОЛЛЕГАМ, ПРОФЕССОРАМ, ЗАВ. ОТДЕЛЕНИЕМ, ВЕДУЩИМ СПЕЦИАЛИСТАМ, В ЧАСТНЫЕ КЛИНИКИ, НАКОНЕЦ. ТАК ПОСТУПИЛ И Я.

Когда у меня начались ректальные кровотечения, я обратился в частную диагностическую клинику. Врач-проктолог, кандидат наук, чей гонорар за прием выше половины его же зарплаты в государственном лечучреждении, заверил меня после беглого осмотра, что «ничего страшного нет». Доктор, не утруждая себя пальцевым исследованием прямой кишки, списал все на внутренний геморрой, который был виден ему и без осмотра. Из рекомендаций я получил совет попить аскорутин и следить за стулом. Через 2 недели регулярного приема аскорутина кровотечение действительно прекратилось, и я забыл об этом вопросе еще на некоторое время.

Через 4 месяца анальные кровотечения возобновились и теперь уже вызывали серьезные опасения. Я не рискнул идти к тому же доктору и решил проконсультироваться в государственной клинике. Мой выбор пал на профессора, директора самой крупной хирургической клиники страны, в которой проводится более 2000 подобных операций в год.

На протяжении многих лет он возглавляет эту клинику и является «лицом» хирургии в Украине, представляя нашу страну на международных симпозиумах и конгрессах, будучи почетным членом многих мировых хирургических обществ. Не говоря уже о том, что он является членом редакционного совета не только самого главного хирургического журнала Украины, но и многих других медицинских изданий.
Во время консультации профессор мне сказал, что у меня есть выбор: длительная и утомительная процедура обследований или быстрый путь, благодаря которому «к концу недели вы будете уже на ногах». Как человек занятой и заинтересованный в скорейшем разрешении проблемы, я выбрал легкий и быстрый путь. Я тогда не знал, чего мне будет стоить это решение…

В тот же день меня взяли на осмотр, после чего предложили приехать на госпитализацию на следующий день.

Утром следующего дня лечащий врач порекомендовал мне оплатить пребывание в платной палате «для более комфортного послеоперационного периода». Мне объяснили, что это услуга для тех, кто не прописан в этой области, и на качество обслуживания никак не влияет. Зато повлияет на индивидуальное отношение лечащего врача.

Также была уплачена оговоренная сумма лечащему врачу, его ассистенту, анестезиологу, операционной сестре, ну и, конечно, профессору.

Через 8 часов ожидания в палате за мной пришла медсестра и забрала на операцию. Согласно протоколу операции, процедура удаления полипа «прошла успешно».

Сам профессор по окончании операции почтил визитом мою жену, все это время ожидавшую в палате, и уведомил, что все прошло хорошо, правда, «полип не очень хороший, но мы отправили на гистологию». Но есть и приятная новость — во время операции профессору пришла в голову мысль «почистить геморрой», что и было с успехом реализовано. А поскольку это больший объем операции, чем оговаривалось, то и стоит это дороже. Поэтому необходимо доплатить еще долларов 200, т. к. находящийся в Лондоне 46-летний сын профессора нуждается во «вливаниях фунтиков».

На мой вопрос лечащему врачу: «Почему Вы, оперировавший меня в сознании, не спросили у меня или моих близких согласия на дополнительный объем операции?», он ответил: «А что, Вам плохо? За один раз отмучился, другие бы радовались в вашем случае»,- и тоже попросил накинуть денег.

Также он посоветовал моей жене принести в палату тазик, чтобы делать мне сидячие ванночки 6 раз в день, «лучше с ромашкой», которую предполагалось заваривать прямо в палате. Весь груз ухода за мной после операции, включая ванночки, перевязки и уход за операционной раной прямо в палате лег на плечи моей жены.

По прошествии 2-х суток, с жуткой болью, меня выписали из отделения и сказали ожидать результатов гистологического исследования. Через три дня профессор в телефонном режиме сообщил моей супруге результат гистологического исследования — дифференцированная аденокарцинома.